— Спасибо за ужин, было очень вкусно, — говорю, когда останавливаемся перед домом.

— Рад, что угодил, — кивает Карим.

В лифте едем молча, Абашев отпирает дверь квартиры. Пропускает меня первой, входит следом. На миг теряю равновесие, совсем чуть-чуть. На секунду закружилась голова, сама не знаю от чего. Карим реагирует моментально. Притягивает к себе. Не отпускает, дышит прерывисто. Его рука медленно скользит вниз по моей спине, а я завороженно замираю…

Абашев привлекает меня в свои объятия. Поднимаю голову, открываю рот чтобы сказать «нет», но замираю. Его взгляд пронзительный, обжигающий. Чувственные, твердые губы все ближе, в опасной близости от моих губ.

Нет, не хочу, не стану…

Но внутренний голос глохнет в урагане вспыхнувших ответных эмоций.

Ладони Карима ложатся на мои бедра, он прижимает меня к стене, такой нестерпимо горячий. Мое тело охватывает жар.

Внизу живота начинает разрастаться теплый ком. Делаю еще одну слабую попытку отстраниться, но в результате Абашев лишь сильнее сжимает меня в объятиях.

Словно в беспамятстве начинаю двигать бедрами, абсолютно не отдавая себе отчета в своих действиях. Горячее мужское дыхание щекочет мое лицо. Карим кладет руки мне на плечи, накрывает мои губы своими. Машинально цепляюсь за его плечи, чтобы устоять на ногах. Этот поцелуй переносит меня в другое измерения. Я теряю способность мыслить, теряю себя. Касаюсь проникающего в мой рот языка своим. Смущаюсь и одновременно таю от удовольствия.

Неужели можно такие чувства испытывать к нелюбимому?

Так сложно в этот поверить. Я презираю Абашева. Или это самообман?

Потому что одновременно я таю от его касаний. Его губы такие горячие, что все мысли напрочь выветриваются из головы, целиком и полностью отдаюсь поцелую. Совершенно теряю контроль. Пальцы Карима касаются моей щеки, теперь мое лицо в его ладонях, он отстраняется и смотрит на меня внимательно.

— Не бойся. Я никогда не обижу, — произносит глухо.

Дрожь понемногу утихает, я успокаиваюсь. Почему-то верю ему.

— Это ведь не важно, боюсь я тебя или нет, — шепчу горько. — Ты меня купил. Я должна быть послушной…

— Мне не нужна покорность, Софья, — отвечает низким голосом. — Может быть немного податливости. Доверия.

Снова протягивает руку, гладит меня по щеке, потом его ладонь поднимается выше. Распускает мою прическу, чем ужасно смущает. Волосы рассыпаются по плечам.

— Твои волосы роскошны, — голос Карима становится ниже. Он буквально гипнотизирует меня.

Как найти силы выстоять против него? Против неожиданно вспыхнувших желаний…

Возбуждение захватывает целиком нас обоих.

Глава 17

Глава 17

После приема проходит несколько дней, которые я провожу в одиночестве, ведь Карим уехал в деловую поездку. Он очень занятой бизнесмен. Постоянные деловые встречи, переговоры, командировки за границу. Меня мало волновало, куда конкретно он поехал, но, как будущая жена, обязана знать хотя бы направление и цель поездки.

Уловила, что он полетел на Север для переговоров с будущими партнерами насчет одной из ветвей своего бизнеса. Кажется, что-то связанное с добычей никеля. В подробности я не вдавалась и старалась вообще мало разговаривать с Абашевым.

Его отъезд давал мне спасительную передышку, вот только радоваться не получилось. Я снова заболела и слегла с температурой. Все эти пережитые стрессы ослабили иммунитет, и организм просто не справился. Кашляя и чихая, я улеглась в кровать и смотрела сериал, когда раздался звонок в дверь.

Встрепенувшись, размышляю, кто бы это мог быть. Регина приходила недавно, снабдив меня лекарствами, парад подарков от Карима вроде бы тоже закончился, а больше сюда некому и приходить.

Трель звонка не прекращается. Кто-то настойчиво хочет попасть в квартиру. И мне приходится подняться, вставить ноги в тапки и прямо в пижаме идти к двери. Не переодеваться же, в самом деле. Пижама вполне себе приличная, дорогая, из кремового шелка. В ней вполне можно открыть дверь.

— О, — только и могу сказать я, когда в глазке вижу двух тетушек Карима. Они суетливо озираются по сторонам и синхронно хмурят брови.

Как они меня нашли? Зачем пришли сюда?

Раздумывать некогда. Конечно же, я открываю им дверь. Они же слышали мои шаги, и скорее всего не успокоятся, пока не открою.

— Софья, детка! — Гарифа Айдаровна вплывает в квартиру, за ней следом идет сестра. — Как хорошо, что мы тебя застали. Здравствуй, дорогая.

— Да, да, — вторит ей Нурия Айдаровна, — а ведь могли бы и дверь поцеловать.

— Но мы бы подождали. Очень важный повод.

— Да, конечно, мы бы всё равно дождались твоего возвращения.

— Добрый день, — только и могу выдавить себя, просто придавленная к полу их напором. Да и не ожидала я их тут увидеть, но сказать ничего не могу, пропускаю в квартиру и закрываю дверь. — А Карима нет.

— Мы знаем, — машет рукой Нурия Айдаровна, — знаем, что он в командировке.

— В Ханты-Мансийске.

— Что ты меня всё поправляешь, Гарифа? Я знаю, куда поехал мой племянник. Софья, мы приехали с тобой поговорить, — обращается ко мне, — извини, что без предупреждения, просто мы тут узнали…

— А ты чего такая бледная, детка? Заболела? И нос красный…

— Опять перебиваешь, сестра? — сначала злится Нурия, потом хмурится, глядя на меня. — И правда. Заболела!

Всплеснув руками, охает и закатывает глаза.

— Сплошные вирусы. Ты лечишься? Лекарства купила?

— Да, есть. У меня всё есть. Хотите чаю?

— Какой чай? Лежи. Тебе отдыхать надо. Мы сами себе нальем чай. Нальем и придем к тебе. Нам нужно обсудить свадьбу! Это же сколько всего надо сделать! Детскую…

— Да подожди ты, Нурия, видишь, девочка заболела? Беременным любой вирус страшен. Это очень опасно, знаешь ли. Может навредить ребенку. Нужно вызвать врача. Детка, ты вызвала врача? И почему Карим в отъезде, когда ты болеешь? Его нужно вызвать домой. Пусть бросает дела и возвращается.

У меня от кудахтанья теток разыгралась настоящая мигрень. Их слишком много. Шумные, многословные. Очень активные. Видно, что им особенно нечем заняться, и они готовы бросаться на амбразуру, когда речь идет о любимом племяннике.

И его внуке…

Мне хочется застонать и закрыть лицо руками. Опять они начали эту тему с ребенком. А я ведь не беременна. Знаю об это точно, потому что начались женские дни. Пока не беременна, но должна забеременеть, ведь Карим очень старается наградить меня ребенком. Краснею, вспоминая, как отдавалась ему со всей страстью, и не замечаю, что кудахтанье вокруг меня прекратилось.

Вот только радоваться рано. Тетушка Гарифа идет к гардеробной и зачем-то начинает складывать мои вещи в сумку. Что происходит?

Не успеваю задуматься, как вторая тетушка согласно кивает.

— Надо же, Гарифа, ты просто мысли читаешь. Конечно же, мы заберем тебя в особняк, детка, — гладит меня по предплечью, — будешь там отдыхать. И врача вызовем. Твоя комната тебя ждет. Ох, или тебя поселить в комнату Карима? Точно. В его спальне просторнее будет.

— Да-да, — вторит ей сестра, оборачиваясь к нам, — я возьму только самое необходимое, потом отправим водителя за вещами, пусть перевезет.

— Да не надо, я сама соберу, — мямлю я, растерянная от их неожиданных действий. Что происходит? — Я не планировала… Вернее, Карим ничего не говорил о переезде.

— Мы и не про переезд. Молодые должны жить отдельно. Скорее всего, Карим уже покупает вам дом, негоже жить с ребенком в городской квартире. Просто не можем тебя тут оставить. Как ты тут одна справляться будешь? А если в обморок упадешь? Ой, нет, я на себя такую ответственность не возьму. Карим оторвет мне голову, если его невеста, да еще и беременная, без заботы останется. Даже не спорь, детка, лучше пойди и оденься. Мы немедленно выезжаем!

Спорить с ними себе дороже, и я плетусь в комнату, одеваюсь и вместе с тетушками Карима еду в дом. Их непрекращающееся щебетанье заполняет эфир, а я думаю, что будет, когда они узнают, что я не беременна. Но сейчас у меня просто нет сил снова попытаться переубедить их в этом вопросе! Да и Кариму может не понравиться… Чувствую себя абсолютно запутавшейся, завравшейся, и это не добавляет настроения. Не могу понять как действовать, Абашев на счет своих тетушек не дал никаких указаний! Сама я даже не подумала, что снова столкнусь с ним. Почему-то решила, что буду вдалеке от его семьи.